МАРР Николай Яковлевич (25.12.1864, г. Кутаиси, Грузия – 20.12.1934, Ленинград) – востоковед, языковед, создатель «нового учения о языке», историк культуры. Доктор армянской словесности (1901), действител. член С.-Петербург. АН (1912), Росс. АН (1917), Академии наук СССР (1925), вице-президент АН СССР (с 1930). Член ЦИК Чуваш. АССР (1925). Окончил факультет восточ. языков С.-Петербург. университета (1888), там же прошёл подготовку к профессорскому званию (1888–91). Приват-доцент (1891–1900), профессор (1900–33), в 1911–19 одновременно декан факультета восточ. языков С.-Петербург. (Петроград.) университета.

Основоположник армяно-грузин. филологии, в 1899–1911 издал памятники древнегрузин. и древнеармян. языков, а также их грамматики. С 1909 проводил раскопки в Ани и Гарни (Армения); за совокупность археологич. исследований удостоен в 1915 Уваровской премии и Золотой медали Рус. археологич. общества.

По проекту М. в 1919 учреждена Государствен. академия истории материальной культуры (ГАИМК), созданы Институт яфетидологических исследований (1921, впоследствии Институт языка и мышления, с 1950 – Институт языкознания АН СССР), Институт по изучению этнич. и национал. культур народов Востока СССР (1925). Возглавлял эти науч. учреждения, у него учились и работали и чуваш. аспиранты Ф.Т. Тимофеев, Т.М. Матвеев, Н.Я. Золотов.

Первоначально М. исследовал генетич. связи грузин. языка и вообще кавказ. языков с семитскими. Его теория называлась «яфетической» и постепенно стала общелингвистич. под названием «нового учения о языке». Это учение предполагало, что происходит единый языкотворческий процесс и все языки проходят определённые стадии развития, скрещивание четырёх элементов (сал, бер, йон, рош) породило все языки мира. Объективно это вынуждало М. бороться с классич. сравнительно-историч. методом, понятием «пра­языка». С 1923–24, отрицая традицион. методику установления генетич. родства языков, М. принялся отыскивать «яфетические» элементы в самых различ. языках: баскском, удинском, этрусском, позднее в чуваш., удмурт., мордов., марийском и др. Основным инструментом установления связей между «яфетическими» языками у него стали скрещивание, схождение, смешение языков, в результате чего должен в будущем возникнуть «вселенски-выразительный язык – неизбежный постулат будущей внеклассовой и вненациональной общечеловеческой общественности». Языковые факты в работах М. подвергались «палеонтологическому элементному анализу», а теория строилась на вольной трактовке марксистских тезисов. После появления в 1950 работы И.В. Сталина «Марксизм и вопросы языкознания», в к-ром критически оценивался ряд положений «нового учения о языке», эпоха «марризма» в совет. языко­знании закончилась.

Положительным моментом в трудах М. является то, что он сумел вовлечь в науч. оборот новый лингвистич. материал, сопоставить его с данными мате­риал. культуры, системой мифологич. представлений самых разных этносов. Своими инициативами и исследованиями он заложил перспективы в области изучения духовной и материал. культуры, сравнител. мифологии, этнокультур. семантики языка, археологии и общей филологии.

М. выезжал в экспедиции, проводил публич. выступления (напр., в июне 1925 в Чебоксарах он прочитал доклад «Чуваши-яфетиды на Волге», в июле 1928 – «Родная речь – могучий рычаг культурного подъёма»). Его статьи печатались и в Чебоксарах, напр., в 1926 опубликован доклад «Из переживаний доисторического населения Европы, племенных или классовых, в русской речи и топонимике (Вперёд к чувашам и на Волгу!)». Работы М., касающиеся языков и этносов Волжско-Кам. региона, опубликованы в 5-м томе его избран. работ под названием «Этно- и глоттогония Восточной Европы» (М.–Л., 1935).

Лауреат премии им. В.И. Ленина Коммунистич. академии обществен. наук (1928). Награждён орденом Ленина.