ТАТАРСКИЙ ЯЗЫК – один из тюркских языков, относится к уральской (урало-поволжской, северо-западной) подгруппе северокыпчакских языков. Распространён в Респ. Татарстан, в ряде районов Башкортостана, Чувашии, Марий Эл, Мордовии, Удмуртии и в др. субъектах Росс. Фед., в отдельных регионах стран СНГ – Казахстане, Узбекистане, Киргизии, Азербайджане, Туркмении, Таджикистане и т.д. Число говорящих более 6 млн чел. Термин Т.я. до 2-й пол. 19 в. использовался по отношению к ряду тюрк. языков.
Выделяют 3 диалекта, отличающиеся значител. особенностями в фонетике, морфологии, лексике и синтаксисе: средний (казанско-татар.); западный (мишар.) с подразделением на цокающие и чокающие говоры; восточный (сибирско-татарский). На территории Чувашии представлен глав. обр. мишар. диалект (Комсомол., Батырев., Шемуршин. р-ны, ок. 35 тыс. чел.). Казанско-татар. язык сформировался в 15–16 вв. в результате наложения на булгаро-чуваш. субстрат среднекыпчак. языка канглыйского типа. Мишар. диалект начал формироваться в бассейне р. Ока в результате наложения среднекыпчак. языка куман. типа на мест. финно-угор. (мещер.) субстрат.
Т.я. литературный сложился на основе сред. (казан.) диалекта под влиянием так наз. поволжского тюрки и при определён. участии мишар. диалекта. Современ. татар. литератур. язык обслуживает все этнотерриториал. группы татар – урало-поволж., сибир., астрахан., литов., финских и др. Язык астрахан. татар (юртов., кундров. и карагашей) сформировался на базе ногайского языка под влиянием казанско-татар. языка. Т.я. оказал влияние и на формирование крымско-татар. языка (особенно его север. говоров) и языков сибир. татар.
На формирование ряда фонетич. (прежде всего системы вокализма), морфологич., синтаксич. и лексич. особенностей заказан. и предволж. (нагорных) говоров Т.я. повлиял старочуваш. язык. Рус. источники фиксируют в Заказанье «чювашей» вплоть до кон. 18 в., правобереж. чуваши отатарились ещё позже (молькеев., или подберезин. татары).
Современ. татар. литератур. язык содержит 10 гласных фонем, одна из к-рых имеет дифтонгоидный характер (ый), гласный а произносится с губным оттенком (ао); широкий ђ встречается большей частью в заимствованиях из иносистем. (араб., персид. и др.) языков. В области консонантизма характерно отсутствие губно-зубного v, употребление билабиального w (оба звука на письме передаются буквой в); дезаффрикатизация ч (произносится почти как чуваш. s). Специфичны увулярные г, к, х, , из к-рых только последний имеет буквен. обозначение, отличное от н.
В морфологии широко представлены аналитич. временные формы и сочетания основного глагола со вспомогательным, выражающие характер протекания действия, его интенсивность, степень завершённости и т.п. В синтаксисе крайне редко оформление именных сказуемых аффиксами сказуемости, многообразны синтаксич. придаточ. предложения. Лексика насыщена араб., персид., среднемонгол. и рус. заимствованиями (последние, включая интернационал. лексику, особенно широко проникали в Т.я. в совет. эпоху).
На уровне фонетики имеются специфические особенности, отличающие Т.я. от остальных тюрк. (в т.ч. и кыпчак.) языков, по к-рым можно сказать, что Т.я. занимает промежуточ. положение между стандарт. тюрк. и чуваш. языками.
Старотатар. литератур. язык представлен в письмен. памятниках начиная со 2-й пол. 15 в. Более ранние памятники 13–14 вв. следует относить к среднекыпчак. языку. Сближение старотатар. письмен. языка с народно-разговорным начинается со 2-й пол. 19 в. Письменность до 1927 на основе араб. графики, затем на основе латин. алфавита, с 1939 на рус. графической основе. В 1990-е гг. предпринимались попытки перехода на латиницу. Конституцией Респ. Татарстан Т.я. провозглашён одним из двух государствен. языков (наравне с русским) в республике.
Со времени образования Казан. ханства в сер. 15 в. началось влияние Т.я. на языки народов Поволжья, в т.ч. на чувашский. В чуваш. языке постепенно образовался пласт татар. лексич. заимствований, что привело к определён. изменениям фонетич. состава, а также морфологич. и синтаксич. структуры. Примерно до кон. 16 в. казанско-татар. заимствования проникали в средний и, в меньшей степени, в верховой диалекты. Полностью изменилась структура традицион. чуваш. антропонимикона, заимствовавшего множество имён тюркско-татар., а также араб. и персид. происхождения. В чуваш. топонимии произошёл процесс вторич. татар. номинации большей части населён. пунктов север. половины Чувашии; татар. наименования впоследствии вошли в рус. документы и приобрели статус официальных. Интенсив. татарско-чуваш. языковые контакты имели место в 17–18 вв., но уже в зоне распространения низового диалекта. С кон. 16 в. вторично заселялись юго-восточ. районы Чувашии и смежные территории Татарстана. В связи с началом строительства засечных линий сюда были переселены татары-мишари, рус. стрельцы; развивалось чувашско-татар. и татарско-чуваш. двуязычие. Под значител. влиянием мишар. диалекта в юго-восточ. районах Чувашии и на смежных территориях Татарстана и Ульянов. обл. развивались ассимиляцион. процессы и сложились специфические особенности низового диалекта. В связи с распространением границ Рус. государства в юж. и восточ. направлениях началась миграция чувашей, татар-мишарей и др. народов на территории Симбир., Самар., Уфим. губерний, в Закамье и т.д., где также с разной степенью интенсивности развивались татарско-чуваш. языковые взаимоотношения, продолжающиеся и в 21 в. В результате долговремен. контактов в Закамье, на С Самар. губ., в северо-запад. районах Башкортостана, в Оренбуржье формировалось чувашско-татар. двуязычие. Это в свою очередь привело к образованию на всех этих территориях локал. говоров низового диалекта, к проникновению в чуваш. разговор. речь татар. элементов на всех строевых уровнях языка, а местами даже к полной татаризации чуваш. населения.
Во всех диалектах чуваш. языка выявляется значител. число татар. заимствований, причём большая часть татаризмов в верховые говоры проникла через литератур. язык. В свою очередь в лексике большинства говоров Т.я. обнаруживается определён. пласт чуваш. лексич. и иных заимствований субстрат. или контакт. характера.
Автор: Н.И. Егоров.
Лит.: Ахметьянов Р. Г. Сравнительное исследование татарского и чувашского языков (фонетика и лексика). М., 1978; Он же. Общая лексика духовной культуры народов Среднего Поволжья. М., 1981; Он же. Общая лексика материальной культуры народов Среднего Поволжья. М., 1989; Гарипов Т.М. Кыпчакские языки Урало-Поволжья. Опыт синхронической и диахронической характеристики. М., 1979; Татарская грамматика. В 3 т. Казань, 1993–1995; Татарско-русский словарь. В 2 т. Казань, 2007; Закиев М. З. Татары: Проблемы истории и языка. Казань, 1995.