ГОВОРЫ ЧУВАШСКОЙ ДИАСПОРЫ – говоры чуваш. языка (см. Диалекты чувашского языка), используемые чуваш. населением, проживаю­щим за пределами Чуваш. Респ. В нач. 1960-х гг. НИИ языка, литературы, истории и экономики при Совете Министров Чуваш. АССР были организованы первые диалектологич. и комплекс. экспедиции по изучению языка, фольклора, истории чуваш. населения Сред. Поволжья и Приуралья, появились отдел. статьи о чуваш. говорах Татарстана, Башкортостана, Куйбышев. (ныне Самар.), Ульянов., Саратов. и Пензен. обл. Всего до 2000 проведено более 10 экспедиций и диалектологич. командировок в чуваш. селения указан. регионов, по материалам опубликовано ок. 20 статей. Собран большой фактич. материал для чуваш. части Диалектологич. атласа тюрк. языков. Подготовлен диалектологич. атлас по материалам говоров чуваш. населения Татарстана, ведётся работа над атласом чуваш. говоров Башкортостана и др. регионов Сред. Поволжья и Приуралья.

Диалектный ландшафт языка чуваш. населения указан. ареала достаточно пёстрый и свидетельствует о том, что рассматриваемые говоры образовались в результате смешения, трансформации элементов всех трёх диалектов чуваш. языка. Это связано прежде всего с тем, что предками современ. чувашей указан. регионов в эпоху освоения территории были носители всех этнографич. групп – верховые, средненизовые, низовые чуваши. Это подтверждают и документал. данные, и языковые особенности чуваш. диаспоры. Напр., основная черта верхового диалекта – оканье (в начал. слоге слова о вместо низового у: сорăх «овца», хора «чёрный», олттă «шесть», хор «положить», çок «нет») – сохранилась в чистом виде: в Татарстане – в одном населён. пункте, Башкортостане – в 2, Самар. обл. – в 12, Саратов. обл. – в 3, Ульянов. обл. – в 3, Оренбург. обл. – в 3 населён. пунктах. Для говоров остальных чуваш. селений, расположен. за пределами Чуваш. Респ., характерно уканье (признак низового диалекта).

Из др. фонетич. признаков верхового и сред. диалектов встречается явление губного сингармонизма кратких гласных ă°, ĕ°, напр.: вă°тă°р «тридцать», пă°тă° «каша», сĕ°лĕ° «овёс», пĕ°лĕ°т «облако» и др. Ареал распространения этого явления достаточно большой, оно наблюдается в отдельных чуваш. говорах всех регионов Сред. Поволжья и Приуралья. Распространён и губной сингармонизм по типу вă°рмон «лес», пă°то «гвоздь», хă°мло «хмель» и т. д., ареал к-рого примыкает к территории Чуваш. Респ.

В Г.ч.д. зафиксированы геминированные согласные на месте низовых кратких озвонченных согласных консонантов в двуслож. словах: коккăр «кривой», çăккăр «хлеб», шăппăр «метла», тоттăр «платок» и др. Лексич. единицы этого звукового ряда в говорах разных деревень путём дистанцион. метатезы дали формы типа кукли «пирог», çеклĕ «крючок», кукрă «кривой» и др. (в Ульянов., Саратов., Самар. обл. и нек-рых др. регионах).

В фонетич. системе Г.ч.д. сохранились многие особенности материн. диалектов: соответствия в области гласных и согласных (кавле ~ кевле «жевать», вăлчă ~ вăлча «икра», сиен ~ сăйан «вред», вăчăра ~ пăчăра «цепочка»), выпадение гласных и согласных (алшăли ~ ашăли «полотенце», кантра ~ канра «верёвка», ыйт ~ ыт «спрашивать»), явление метатезы (ывăç ~ ывçă «горсть», тилхепе ~ тилпеке «вожжи») и др.

В области грамматики выделяются нек-рые особенности верхового диалекта: форма множествен. числа имён существительных и местоимений, зафиксированы типы их образования путём присоединения к основе слова следующих вариантов аффиксов: -сам (-сем), -сем, -сен, -сĕм (лашасам ~ лашасем ~ лашасĕм «лошади», ĕнесем~ ĕнесен ~ ĕнесĕм «коровы»). Категория принадлежности имён в большинстве говоров образуется по модели, характерной для низового диалекта (принятой в качестве нормы в литературном чувашском языке) за исключением формы 2-го лица единствен. числа: ывăлă «твой сын», хĕрĕ «твоя дочь» (вместо форм литератур. языка ывăлу, хĕрÿ). При этом форма 1-го лица (лашамăр «наша лошадь», ĕнем «моя корова») малоупотребительна или вовсе не употребляется, принадлежность предмета выражается синтаксич. способом: пирĕн лаша, манăн ĕне. Форма 2-го лица (лашăр «ваша лошадь», ĕнĕр «ваша корова») в большинстве говоров находит широкое применение.

В парадигме спряжения глаголов наблюдаются также признаки разных диалектов, к примеру, форма 2-го лица множествен. числа настоящего времени с геминирован. аффиксальным тт (эсĕр лараттăр «вы сидите», эсĕр ĕçлеттĕр «вы работаете») – особенность, присущая говорам верхового диалекта, в противоположность схеме низовых говоров (ларатăр, ĕçлетĕр). Распространены и др. глагол. формы: эп вуламас ~ вуламап «я не читаю», эп пĕлмес ~ пĕлмеп «я не знаю», вăл вуламаç ~ вуламас «он не читает», вăл пĕлмеç ~ пĕлмес «он не знает».

В лексике встречаются черты разных диалектов. Диалект. синонимия представлена многочислен. примерами, свидетельствующими об их принадлежности разным диалект. подразделениям: хăпар ~ улăх ~ ух «подниматься», чĕрт ~ тиверт «поджечь», урай çу ~ урай сĕр «мыть пол», панча ~ купăста вырăнĕ ~ купăста йăви ~ тÿтел «рассадник», пусма ~ чикмек ~ картлаç ~ пусмакарт «лестница», асатте ~ атетте ~ атять ~ аслатте «дедушка» (со стороны отца), михĕ ~ муйăх ~ мăйăх ~ мишук ~ хутаç «мешок», мучей ~ мучи ~ мучча ~ мочча ~ тете ~ папай ~ пичче «дядя» (старший брат отца), калинкке ~ калитке ~ пĕчĕк алăк ~ пĕчĕк хапха ~ кĕçĕн алăк «калитка» и др. Зарегистрированы слова, к-рые отсутствуют в современ. материн. говорах: картухха туни «картофельная ботва», чăпаркка «суслик», хутахай «хорошо, красиво», каття «подсолнечник», вĕтти «сыпь», йот ани «мачеха», йот атте «отчим», каранкка «сновалка», кас «керосин», кăрчча «чесотка», лаша частани «скотомогильник», мыма ~ лыма «тина, ил» и др. Нек-рые лексемы расширили свою семантику (вăрă «подсолнечник», туйра «куст» – сирень туйри «куст сирени», шайкка «кадка» и др.). Характер. чертой для всех Г.ч.д. является вытеснение из речевого обихода искон. слов русскими, в актив. словар. запас вошли слова, как поланик «половник», утрăп «отруби», восчик «возчик», каççак «косяк» (двери), рассатă «рассада», час «час», сутка «сутки», бутылккă «бутылка», пила «пила» и мн. др. Во 2-й пол. 20 в. этот процесс усилился.